В середине 90-х появился термин «криптоанархия». Суть его довольно проста — гражданская криптография приходит в наш мир, таким образом каждый с помощью сильной криптографии может быть анонимен в сети, в какой-то степени свободен в это интернете. Если ещё грубее — никто в интернете не узнает, что ты кот.
Довольно закономерно, что этой свободой почти не пользуются люди. Ведь свобода нынче — это не какая-то абстрактная ценность (за которую надо бороться), а право (не возможность) ездить, куда хочу, кушать, что хочу и нарушать законы как хочу. Но у всего этого есть цена.
То есть свобода обрела вполне понятные общечеловеку черты (право выбора используемых ресурсов) и критерии её достижения. Таким образом, понятно и у кого власть — у того, у кого больше денег (прав + возможностей).
Но не всё так просто. Есть ещё довольно сложно-контролируемые ресурсы — нематериальные, информационные. За них идёт менее ожесточённая борьба — ибо большая часть уже захвачена, но идёт — создавать новые ресурсы просто, просто девальвировать старые.
И тут власть (сейчас речь не про конкретную, а про абстракт) понимает, что контролировать эту часть ресурсов крайне сложно силами рынка, непрямым давлением через правила. И включает прямой контроль.
Контроль на уровне захвата операторов связи, социальных сетей, законодательном, административном, облучения лояльных вассалов.
Вот она антиутопия, вот он кибер-панк. Не такой изящный на первый взгляд, как в книжках, но всё же более изобретательный и глубокий.
Само собой должна образоваться прослойка маргиналов — криптоанархистов. Должны быть тайные общества, кибер-терракты… Но всё практически незаметно. Система довольно просто всё это абсорбировала — «ещё одни из новостей». Всё благодаря уровню бреда и психоза общества — мы приобрели вредную привычку быть пофигистами. Но это уже лирика…
Если прослойка маргиналов может угрожать власти, последняя обязана защищаться от неё. Вводятся законы, ограничивающие права человека в информационной самообороне. Начинаются блокировки неугодных ресурсов. Всё нормально, так и должно быть при удержании власти.
И всё бы было просто и скучно, если бы власть была одна. Но их много.
И тут начинается «расщепление сознания». Именно здесь Замятинское «Мы» превращается в Оруэловское «1984». Двоемыслие в деле.
Главное в этой ситуации — всё то же, что и при пожаре: успокоиться, не поддаваться панике. В нашем случае — психозу. Да, власть страдает шизофренией. Да, всё больше контролирует нашу жизнь (что делает нас несчастными). Можете повлиять — влияйте. Главное — сохранить контроль над своим миром. В любом его проявлении.